Святой Франциск Ассизский

 
Глава III
Как кознями дьявола брат Джинепро был приговорен к виселице

Однажды дьявол, желая устрашить брата Джинепро и повергнуть его в стыд и скорбь, отправился к некому весьма жестокому тирану по имени Николо, который тогда воевал с городом Витербо, и сказал: "Синьор, посмотри хорошенько на сей град твой, ибо нынче великий изменник идет сюда, посланный людьми из Витербо, дабы неотвратно убил он тебя и сжег град сей. И чтобы доказать, что сие истинно так, даю я тебе следующие приметы: он идет под видом нищего, в одежде изоравнной и покрытой заплатками и в изорванном капюшоне на плечах. Он несет при себе шило, дабы убить тебя, а также имеет кремень и стальное кресало, дабы поджечь град сей. И если найдешь ты, что сие все неправда, казни меня, как будет угодно тебе".

При сих словах Николо пришел в сильное смятение и страх, ибо тот, кто говорил ему слова сии, был в глазах его достойным человеком. И повелел он, дабы стража усердно несла несла дозор, и чтобы, если человек сей с вышереченными приметами, придет, был он тотчас же приведен к нему.

Тем временем брат Джинепро шагал в одиночестве, ибо, по причине его совершенства, было дозволено ему ходить и пребывать одному, как ему было угодно. И, шествуя, встретил он неких беспутных юношей, которые насмехались над ним и принялись дразнить его, но всем этим он был нимало не обеспокоен, но скорее подзадоривал их еще больше подшучивать над ним. И когда он подходил к воротам города, стражники, увидев его в столь бедственном состоянии, в одежде, едва прикрывавшей его, да и то всей разорванной, (ибо по пути он, ради любви к Богу, отдал часть своей рясы бедняку и совсем не выглядел как брат-минорит), заметив в его внешности приметы, данные им, силой притащили его к тирану Николо, и когда служителям было велено обыскать его, дабы удостовериться, нет ли при нем какого-либо преступного оружия, они нашли в его рукаве шило, которым он имел обычай починять свои сандалии, также нашли они кремень, который он носил, дабы разжигать костер, ибо погода стояла прекрасная, и он частенько находил приют в лесах и пустынных местах.

Теперь, когда Николо увидел эти приметы, согласные с теми, которые дал дьявол, обвинявший брата Джинепро, повелел он обмотать жгут вокруг его головы, и так и было сделано, да с такой суровостью, что жгут целиком вошел в плоть брата Джинепро. И затем подвесил он его на дыбе, и руки его тянули и выдергивали, и все его тело было подвергнуто пыткам без жалости. И когда Николо спрашивал брата Джинепро, кто тот таков, брат Джинепро отвечал: "Я весьма великий грешник". И когда он спросил, не хотел ли он изменить городу и предать его людям из Витербо, брат Джинепро отвечал: "Я весьма великий изменник и не заслуживаю ничего хорошего". И когда его спросили, хотел ли он убить тирана Николо тем шилом и сжечь город, он отвечал: "Гораздо более великое и худшее сделал бы я, ежели бы Бог дозволил". Тогда Николо, охваченный гневом, не стал более допрашивать его, но, исполнясь ярости, немедля приговорил брата Джинепро как изменника и убийцу, повелев привязать его к хвосту лошади и протащить через город к виселице, а там - тотчас же повесить за шею.

И брат Джинепро никак не защищался, но, поскольку любящий Бога ликует в скорбях, был весьма радостен и доволен. И когда повеление тирана было приведено в исполнение, и брата Джинепро протащили через город привязанным к хвосту лошади, он не жаловался и не сетовал ничуть, но как кроткий агнец, ведомый на заклание, вел себя со всей кротостью. На это зрелище и скорое правосудие сбежались все люди, дабы посмотреть, как его будут быстро и сурово казнить, и ни один человек не узнал его. Тем не менее, поскольку Бог пожелал сего, один добрый человек, видевший, как брата Джинепро схватили, и который ныне видел, как его тут же потащили на казнь, побежал к братьям-миноритам и сказал: "Ради Бога, молю вас, пойдемте быстрее, ибо схватили бедного нищего, и тут же был вынесен приговор ему, и влекут его прочь на смерть. Придите хотя бы для того, чтобы мог он предать душу свою в руки ваши, ибо мне он показался добрым человеком, и не было у него времени исповедаться, и волокует его на виселицу, а он будто бы и не тревожится ни о смерти, ни о спасении своей души. Ох! Пойдемте быстрее, умоляю вас".

Гвардиан (Наместник - переводчик) монастыря, который был человеком жалостливым, сразу отправился с ним, чтобы попытаться спасти душу несчасного, но, когда они пришли, посмотреть на казнь собралось уже столько народу, что Гвардиан не мог протолкнуться через толпу, посему он стоял и смотрел, не будет ли удачного момента, чтобы пройти, и, когда он так смотрел, услышал он голос из толпы, говоривший: "Нет, не надо, озорники, не раньте мне ноги". При звуках этого голоса Гвардиан заподозрил, что это был брат Джинепро, и с пылом духовным бросился протискиваться между людьми, и сорвал повязку с лица человека и тогда увидел наверное, что это был брат Джинепро. Посему Гвардиан из жалости хотел было снять с себя рясу, дабы прикрыть ею брата Джинепро, но тот с веселым выражением лица, как если бы шутя, сказал: "О Гвардиан, ты человек толстый, и обнаженным будешь являть собой весьма неприглядное зрелище. Я этого не допущу".

Тогда Гвардиан со слезами и плачем молил палачей и всех людей сжалиться и повременить немного, пока он сходит, чтобы заступиться перед тираном за брата Джинепро, - вдруг он послушает его и смилуется. Палачи и стоящие вокруг согласились, сочтя, к тому же, что брат Джинепро доводился Гвардиану родичем. И благочестивый и добросердечный Гвардиан пришел к тирану Николо, горько рыдая, и говорил: "Синьор, я в таком смущении и скорби, что язык мой не может выразить, ибо кажется мне, что сегодня в граде сем совершается величайший грех и величайшая несправедливость из всех, что свершалась когда-либо во дни праотцев наших. И верю я, что свершается сие по неведению".

Николо терпеливо выслушал Гвардиана и спросил: "Что это за великое преступление и несправедливость, свершающаяся сегодня в граде сем?" Гвардиан отвечал: "Владыка мой, один из праведнейших братьев, пребывающих ныне в Ордене Святого Франциска, (который ты почитаешь безмерно) осужден тобой на столь жестокую смерть, и несомненно, я убежден, без основания". Сказал Николо: "Так говори же, Гвардиан, кто это такой? Возможно, не узнав его, я свершил великую ошибку". Сказал Гвардиан: "Тот, кого ты приговорил к смерти, есть брат Джинепро, спутник Святого Франциска".

Тиран Николо был поражен, ибо был наслышан о славе и праведной жизни брата Джинепро. И, побледнев, как человек, охваченный ужасом, бежал он с Гвардианом и прибежал к брату Джинепро и отвязал его от хвоста лошади и освободил его, и перед всем народом пал ниц на землю перед ним и, горько рыдая, признал свою вину в тех ранах и оскорблениях, которые претерпел из-за него праведный брат, и добавил: "Истинно верю, что дни дурной жизни моей близятся к концу, ибо я так пытал сего праведника без всякой на то причины. За дурную жизнь мою Бог попустит мне вскорости умереть скорбной смертью, хотя и свершил я сие по неведению". Брат Джинепро охотно простил тирана Николо, но по Божьему попущению через несколько дней тиран Николо закончил жизнь свою весьма жестокой смертью. А брат Джинепро, явив назидание народу сему, покинул город.

 

Назад  К оглавлению  Дальше

Яндекс.Метрика

Сайт управляется системой uCoz